Основные интеллектуальные течения в социологии Франции на современном этапе (феноменология и экзистенциализм, структурализм)

Для интеллектуального климата во Франции характерным было большое влияние марксизма, служившего точкой отсчета и для его друзей, и для врагов. Во всех «модных» философиях, таких как экзистенциализм и структурализм, проявляются элементы марксизма.

Другой чертой французской культуры, объединяющей ее с итальянской, является тесная связь философской рефлексии и политической ангажированности и в правой, и в левой части политического спектра. Дистанция между «тремя культурами» — философией, наукой и литературой — также значительно меньше, чем в Германии или США. Можно привести два примера: Жан-Поль Сартр был выдающимся философом французского экзистенциализма и в то же время одним из самых значительных современных писателей, крайне активным и политически ангажированным. Раймон Арон был и философом, и политическим журналистом, и социологом.

Главными интеллектуальными движениями, которые возникли сразу же после Второй мировой войны и явились ее результатом, были феноменология и экзистенциализм, причем первая отнюдь не представляла собой единую школу, а носила черты гетеродоксного развития, и к ней можно отнести такие неоднозначные фигуры, как Морис Мерло-Понти, Поль Рикёр, Жан-Поль Сартр, а также ранний Раймон Арон. Однако основным течением была экзистенциальная феноменология Сартра, Мерло-Понти и Габриэля Марселя. Вдохновленная Гуссерлем феноменология была модифицирована в философию жизни в духе Шелера и Хайдеггера под влиянием Анри Бергсона, Николая Бердяева, Габриэля Марселя, гегельянства и марксизма в интерпретации Анри Лефевра.

В «Критике диалектического разума» (1965) Сартр выводил теорию общественной практики из радикального выбора для индивидуальной практики, то есть он не предполагает «готового» социального бытия, а выводит его из индивидуальных действий, создающих общность. Диалектика становится логикой акта творчества, свобода индивидуального существования ставится превыше всего. Общая история и культура возникают в условиях материального лишения, которое негативно влияет на людей, превращая их во враждебные коллективы, содержащие заменяемых индивидов. Угроза со стороны других имеет следствием общий групповой опыт, хотя это преходящее состояние общности, вызванное нуждой и протестом. Группа не обладает прочностью, она — ничто, она существует лишь в движении, в действии. Если члены группы надолго связывают себя друг с другом, то они создают организации и в конечном счете институты, а затем снова становятся коллективами, в которых в бедственном положении вновь появляется «практика», освобождающая общие действия отдельных людей.

Идеалом Сартра было общество без власти; его понятие свободы относится к индивидуальному существованию. Поэтому неудивительно, что Сартр, первоначально стремившийся соединить марксизм с экзистенциализмом, все больше отдалялся от марксизма, который ок стал считать философией власти.

В 60-е годы XX столетия экзистенциалистское течение сменила новая интеллектуальная мода — структурализм. Вся литература о структурализме как «философии» или «методе», охватывающем все дисциплины, с самого начала в унисон заверяла, что никто не знает, что такое вообще структурализм. Некоторое единство во мнениях существует лишь в отношении следующих характерных черт.

Свои истоки структурализм берет в лингвистике Фердинанда де Соссюра, который исходил из того, что существует несовпадение между понятием, которое формируется в речи, при говорении, и знаками, которые накоплены у всех индивидов в качестве языка. Это различие он попытался понять с помощью дифференциации на синхронный и диахронный способы рассмотрения: в синхронном анализе исходят из формальных структур мышления, которые принимаются как универсальные, вне культурно-исторического контекста; напротив, диахронное рассмотрение исходит из динамических исторических изменений и придает большое значение культурно-историческим различиям. Сказанное относится к прошлому; язык, напротив, имеет длительность и структуру. Структуралистский подход заключается в том, что диахронный анализ подчинен синхронизму и ведется поиск универсальных структур мышления и говорения, которые скрыты за пространственно-временными процессами. Феномены, поддающиеся наблюдению, рассматриваются не как отдельные явления, а приобретают свое значение лишь как элементы структурированной системы. Предметом научного анализа являются соотношения между элементами, формальные структуры, а не содержание. В отношении языка это означает, что на основании изучения осознанных языковых явлений пытаются нащупать неосознанные «инфраструктуры» связей между выражениями, основополагающую систему и выразить это в общих законах.