Проблемы реализации потенциала местного сообщества

Однако две трети опрошенных проявили традиционный патернализм, слабое знакомство с организационно-правовыми реалиями и личную незаинтересованность в активной самодеятельности. Одна треть респондентов определяет понятие «местное самоуправление» через органы власти городского и районного (иногда даже республиканского) уровня: мэрия, администрации районов и городские советы. Основным критерием градации, по мнению данной части опрошенных, выступает выборность подобных структур. Исходя из рассмотренных ответов, можно утверждать, что различие между государственным и муниципальном управлением не осознается значительной частью населения. Еще одна треть опрошенных относит к местному самоуправлению управленческие звенья более низкого уровня (поселковые советы, муниципальные органы), т.е. в систему местного самоуправления включаются все органы, в компетенцию которых входит решение местных проблем. Наиболее типичный ответ: местное самоуправление - это «орган, куда мы можем обратиться, который ближе простым людям». Отсутствие в массовом сознании единого, адекватного представления о местном самоуправлении, а тем более доминирования представлений о его «народности», относительной независимости от государства объясняется рядом причин, выявленных в ходе проведенного социологического опроса.

Прежде всего, это отсутствие диалога, слабая степень непосредственного взаимодействия населения и местных властей: 59,5% респондентов в органы местной власти не обращались вообще, 18% обращались очень редко, 15% - редко. Высокий процент «не обращающихся» можно объяснить слабой эффективностью решения поставленных гражданами проблем. «Игра не стоит свеч» в силу потерянных индивидом физиологических, организационно-временных и прочих усилий. Как утверждает проф. С.А.Кравченко, анализирующий в своей статье нелинейные реалии российского общества в контексте гуманистической концепции Томаса Лукмана, «немногочисленные попытки реформировать страну по пути развития самоуправленческой инициативы социальных агентов, институционализации прав человека и индивидуальных свобод встречали противодействие со стороны бюрократов-чиновников и сталкивались с инерцией социальной субъективности многих граждан, особенно рельефно проявляющейся в периоды эволюционного развития».

Признавая наличие бюрократического противодействия и высокий уровень инерции населения, мы не считаем ситуацию катастрофической, ибо, по данным социологического опроса, 47% граждан, решившихся обратиться в мэрию или районную администрацию, считают, что привлечение данного «административного ресурса» позволило им полностью решить насущную проблему и только 8% опрошенных «отказали в помощи». При этом вызывает настороженность достаточно высокая цифра (45%) не разрешенных проблем: «выслушали, но ничем не помогли».

В чем заключается причина подобной «неразрешенности» отсутствие властных полномочий, финансово-правовых ресурсов, профессиональная некомпетентность, бюрократическая заторможенность или завышенные требования населения? Результаты опроса свидетельствуют, что население, не погруженное в научные, теоретико-методологические дискуссии о самоорганизации и субсидиарности, не рассматривает местную власть «низового» уровня как властный институт, оказывающий реальное влияние на жизнедеятельность региона.

Респондентам был предложен перечень органов всех уровней власти с просьбой выбрать «ответственных» за решение злободневных проблем города. В результате выяснилось, что с низовыми органами местного самоуправления связывают ответственность только 33% респондентов. Не менее значительно, по мнению населения, влияние республиканской власти - 30% респондентов. Ответственность за решение городских проблем на федеральную власть «возлагают» 19% респондентов (16% затруднились ответить).